Nuteki являются самой известной на постсоветском пространстве группой от евангельской сцены. Они участвовали во множестве известных конкурсов, включая финал отбора «Евровидение», были гостями на «Фабрике Звезд», засветились в камео в фильме «Нереальная Любовь» Армана Геворгяна. Список можно продолжать долго. Недавно группа вернулась из первого своего общего тура по США, выпустила англоязычный мини-альбом Victory Is Ours и уже готовится к очередному туру по СНГ.
Мы поговорили с Михаилом о недавнем североамериканском туре, конкурсе «Евровидение 2018» и молодежном движении 6PM, организованном участниками коллектива несколько лет назад.
Вы совсем недавно вернулись из тура по США. Как вас там приняли? Судя по твоим отзывам, пришлось выйти из зоны комфорта.
Для нас это был исторический тур, потому что мы впервые выступали всей группой. А выход из зоны комфорта связан с тем, что нас там не знают так, как здесь. У нас там нет имени и влияния. И когда мы, имея за плечами десятилетний опыт выступлений на большую аудиторию, попадаем в маленькую, возникает ощущение, что мы поехали в первый свой тур. Когда ты завоевываешь опять доверие, а организаторы проверяют тебя на предмет соответствия их требованиям. В этом смысле для нас произошел некий откат назад. С другой стороны, это шаг вперед, потому что зона дискомфорта – это всегда зона роста. Было приятно завоевать новую публику и познакомиться с новыми людьми, и расположить их к себе, потому что равнодушных, как мы увидели, не осталось.
Вы ведь даже выступили на разогреве у For King and Country, которые сегодня в США достаточно популярная христианская рок-группа. Расскажи об этом.
В финале тура мы выступали на американской площадке для американцев на разогреве For King and Country. И это была очередная зона дискомфорта, потому что взаимодействие с публикой должно было строиться на песнях на английском языке. Еще были технические сложности. Все было запланировано на четыре дня по местному времени, основная группа долго настраивалась и только за полчаса до выступления мы начали искать наши каналы подключения. Но эти нюансы для нас мелкие. И для выступления без саунд-чека, мы постарались сделать все на максимм. Конечно, были стресс и нервы, потому что мы привыкли к тому, что к нашему приезду обычно все подключено и настроено. А тут почувствовали себя в «шкуре» разогревной команды. Но для нас это классный опыт, хорошая такая встряска.
Но, как мне кажется, и этот шаг мы преодолели, и теперь следующий тур по Америке для нас будет более уверенным. Ведь до этого мы только и задавались вопросом: «О, Господи, как это все будет?». Честно говоря, тряслись коленки. Но, спустя десять лет регулярных концертов, опять ощущать дрожь в коленях, это прикольно.
Нет ли культурного шока по возвращении?
Я в США был уже третий раз, поэтому культурного шока не было. Да и для парней, я думаю – нет. Я уверен, мы преодолели моменты, когда мы все хотели уехать в США. Когда нам казалось, что здесь жить невозможно и творческая душа рвалась в Штаты. Сегодня я не вижу большой разницы для себя жить здесь или в Америке. Тем более я тут обжился, здесь мои друзья и моя семья. До конца ли я понимаю, что нужно американцам? Нет. Я даже не понимаю историю, которая тут закрутилась после выхода песни «Египет хит». Хотя здесь я чувствую свое место, свою аудиторию. А у американцев я учусь культуре и тому, как они работают. Но совсем глобального различия между Беларусью и США я не вижу. Да, там система работает в лучшую сторону, а здесь в худшую. Да, там выше доходы, но и расценки там высокие. Я приезжаю туда, и хочу домой – в наш быт, в наши шутки, в нашу жизнь. А может внутренне я не особо американец.
Я понимаю тех, кто поехал в США 20 лет назад, и если бы я поехал туда 20 лет назад, по возвращении у меня был бы настоящий культурный шок. Америка – это другая страна, другой быт и уклад, но как там, так и здесь есть свои нюансы. Хотя, в первую поездку я испытал культурный шок. Но жить хорошо и плохо можно как там, так и здесь.
Когда вышел клип на песню «Кроссовки», вы разместили его на канале вблогера Влада А4 (блоггер-миллионник – ред.). И клип, при том, что сделан весьма качественно и зрелищно, сразу же собрал уйму «хейта» и «дизов». Было ли для вас это шоком, неожиданностью? И в чем был ваш личный просчет?
Когда вышел клип, Влад отхватил «хэйта» и дальше повел себя некрасиво. С ним была договоренность, что клип будет на его youtube-канале, но он решил в одностороннем порядке его удалить. Даже несмотря на разговоры, что так не поступают.
А просчет – человеческий фактор. Получилось, что Влад такого склада человек, который мог себя так повести, даже несмотря на потраченные деньги и вложенные ресурсы в производство. Это сугубо его воспитание, его отношение к жизни. Мы просто не могли это просчитать. Наверное, нам стоило заключить с ним официальный договор. Другой просчет, который мы сами не учли, заключался в том, что до нашего клипа на своем канале Влад разместил две кавер-песни, и уже тогда ему начали писать что-то типа «верни свои старые видео». И наше музыкальное видео было уже третьим на его канале, где он показывает принципиально другие вещи. Его аудитория требовала старого контента. Надо было нам все это учитывать. Но, как говорится, век живи – век учись.
Ежегодно вы принимаете участие в отборочном конкурсе «Евровидение» от Беларуси, и насколько я помню, каждый раз выходили в финал. Но каждый раз вас обходили на финишной черте. Насколько в таких конкурсах все «схвачено» и реально ли победить, если ты не подопечный продюсера Ланской и прочих звезда Беларуси?
Не каждый год. Мы участвовали много раз. По-моему, четыре раза. Каждый раз проходили в финал и проигрывали, так сказать, «фаворитам» в кавычках. Дела «Евровидения» покрыты мраком. Никто не знает, как там принимают решения. Может быть те, кто ездили, знают, но не говорят, боясь за свою жизнь, шкуру, свободу (смеется). Но я не знаю, как там все на самом деле происходит. Можно лишь догадываться, хотя, что могут значить догадки? Это всего лишь теории. Но иногда решения конкурса доходят до абсурда. Я когда узнал, что в этом году Беларусь будет представлять Alekseev (украинский музыкант и гражданин Украины – ред.), принципиально для себя решил, что очередное участие будет пустой тратой сил и времени. Когда его назвали, я сразу понял, что Беларусь поедет представлять он, и не потому, что круто выступит, а потому что сможет сделать организаторам предложение, от которого им будет тяжело отказаться. Но опять же, я могу только догадываться, как оно будет на самом деле. Свое мнение по поводу победы Алексеева я высказался у себя в «инстаграме». И я искренне считаю абсурдом отправлять на «Евровидение» от Беларуси человека, который является гражданином другой страны.
Вокруг «Нутеков» постоянно витает в воздухе какой-то хэйт со стороны представителей отечественной христианской музыки. Вас критиковали с момента выхода «Стекло Души». Болезненно ли ты реагируешь на такую критику и почему вас так часто «хэйтят»?
Все имеют право на критику. Сложно что-то конкретно ответить на этот вопрос. Могу сказать одно: Без Иисуса Христа мы полные нули и вряд ли у нас без Него что-то получилось бы. А остальное – просто мнение и каждый имеет на него право.
С вами совместно работал один из отцов русского рэпа «Лигалайз». Он принял участие в записи вашего сингла «Мама, не убивай», а вы в свою очередь засветились на его сольнике «Живой» в одноимённом треке. Говорят, что он рэпер довольно капризный. Так ли это и удалось ли найти с ним общий язык?
Ничего подобного с его стороны мы не увидели. Работа с ним прошла четко, быстро, лаконично. Претензий и капризов с его стороны не было. Он охотно принял участие в нашем клипе. Нам очень с ним понравилось сотрудничать, он реальный мужик. Он очень «творческий», но в этом смысле мы все немного «странные». В общем, очень адекватный артист и классный человек.
На евангельской сцене группы как появляются, так буквально сразу и исчезают. Выживают единицы. Но вам уже перекатило за 10 лет и вы все еще вместе и все еще актуальны. Кроме того, концертному графику «Нутеков» другие могут только позавидовать. В чем секрет долголетия и актуальности?
Мы сами замечаем, что группы появляются и исчезают, связи с этим мы начали помогать новым артистам – развивать их и вкладывать в них, поэтому мы создали проект «BackStage». Хотим реализовать его в течение текущего года. «BackStage» это полугодичная программа для артистов, у которых есть желание не просто быть церковным исполнителем, а идти за церковные стены, нести в мир истину и Евангелие. Мы готовы поделиться всем, что мы знаем, всем своим десятилетним опытом и тем, как мы это делали сами. Мы сейчас помогаем четырем артистам и уже берем с собой в туры, где сможем их корректировать по ходу дела.
А секрета у нас нет никакого. Мы стараемся каждый год, каждый месяц, каждый день видеть проблемы и упорно пытаться найти их решение, не без Бога. Многие боятся решений таких проблем, а именно: как найти средства, как заработать на своем продукте и потом опять начать заново… Продолжать делать свое дело, пока кто-то рядом занимается чем-то более перспективным и «хайповым», а ты на их фоне как будто пинаешь стену. Но ты должен разобраться, что за стена перед тобой и как перейти к следующему уровню, к следующему этапу. Мы, можно сказать, все достигали упорством. Нам где-то не хватало таланта, где-то не хватало профессионализма, где-то не хватало опыта, но мы все компенсировали упорством. Так и действуем по сей день.
Несколько лет назад вы запустили проект «6PM» в Минске, а затем расширили его до ряда городов постсоветского пространства. То есть, можно сказать, Nuteki это сегодня уже некое комьюнити. Каким, впрочем, в США стали P.O.D. с The Whosoevers. В связи с этим хочется задать вопрос: на каком этапе «Нутеки» и ты стали частью широко развивающегося служения, а не просто музыкальной группой? И какие у вас сегодня главные приоритеты и цели?
Мы поставили главное на главное, а второстепенное на второстепенное, что не упраздняет наши основные занятия, связанные с нашей музыкальной деятельностью. Но музыка перестала быть самоцелью, перестала быть финальной точкой нашей реализации. Мы больше начали думать о том, как с людьми можно коммуницировать и достигать их через то, что происходит сегодня в обществе. Проецировать на них мысли, которые в наших умах и сердцах. Говорить о том, что мы верим в Бога, у нас есть ценности, принципы. И эта миссия для нас стала первостепенной, а музыка приобрела новые грани, и перестала быть самоцелью. Поэтому мы и создали проект «6PM», который стал местом встреч людей, которым нравится творчество нашей группы. И через это они могут собираться и обсуждать разные темы вместе – от характера Иисуса Христа, до того, как в современном мире оставаться настоящим и жить не так, как все, и иметь свои ценности и менять этот мир. Это все выросло в сообщество и еженедельные встречи. Мы объединяемся вокруг не только общения о Боге, но говорим на разные темы. Чтобы частью сообщества стали не только люди из церкви, но и люди, которые ищут ответы на жизненные вопросы.
Сообщество «6PM» уже есть в 23 городах, поддерживаемое разными активистами и инициаторами, которые захотели открыть такое комьюнити в своем населенном пункте. Мы создали пакет требований такого общества, куда входят обучение и советы о том, как начать такое сообщество. Проводим такие обучения мы регулярно. И от 9-10 городов открываются для нас каждый год.
Для нас новой ступенью и был этот переход от группы к созданию проекта о людях, а не о нас. Так и появился 6PM. А группа Nuteki стала искрой, поводом для этих сообществ. Это все и есть наши сегодняшние приоритеты, которые мы развиваем, помимо группы.
Выше ты сказал про проект «BackStage». Как туда могут попасть артисты?
Мы не всегда будем стоять на сцене, и не хотим стать динозаврами, монополизирующими свою платформу. Поэтому, мы и создали упомянутый проект «BackStage», в котором мы делимся и передаем опыт новым музыкантам. Сегодня мы работаем уже с четырьмя группами и исполнителями – Tube, Марк Маршал, Synthbat из Казахстана и BPM из Украины. Вот с ними мы делимся знаниями, ресурсом, помогаем с продуктом, но самое главное, мы помогаем им выстраивать ценности и принципы. «BackStage» это не музыкальный лейбл, мы не подписываем контракты, мы просто берем тех, в кого верим. Пока это не открытый проект, пока мы сами пытаемся понять, что мы можем сделать для этих исполнителей и на что мы способны. Не хотим пока кричать громких лозунгов, а потом облажаться. В конце концов, наступит момент, когда мы не сможем конкурировать с молодыми. И вместо того, чтобы конкурировать с молодыми, в трендовости и современности, мы хотим им помогать.
