20 сентября состоятся выборы президента Российской Академии наук, правительство согласовало трех кандидатов. Своим видением итогов работы РАН за последние пять лет и ее дальнейших перспектив поделился один из самых известных академиков – первооткрыватель нескольких элементов периодической системы Менделеева, научный руководитель Лаборатории ядерных реакций им. Флёрова в Объединённом институте ядерных исследований Юрий Оганесян. RefNews публикует интервью знаменитого ученого, которое он дал изданию Страна Росатом, без сокращений.
— Юрий Цолакович, уже известны кандидаты на пост главы Академии, они будут обсуждаться на Общем собрании РАН 19 сентября, перед тайным голосованием. Будете ли Вы на этом собрании?
— Буду обязательно. Считаю выборы Президента РАН важным событием в нашей научной жизни и работе. Академия наук имеет государственный статус, президент отчитывается за всех нас перед государством. В своем звании он представляет также ученый лик нашей страны в мировой науке. И есть много, я бы сказал даже, очень много проблем и вопросов, решение которых в последнем слове остается за президентом. В этом отношении личность президента РАН играет очень большую роль.
Как недавно стало известно, выбор будет сделан из трех академиков РАН: Геннадия Красникова, Дмитрий Марковича и действующего президента РАН Александра Сергеева. Первые два кандидата — «новички», они будут представлять свои программы с чистого листа. Сергеев проработал на этом посту 5 лет и идет на второй срок. Если в первом случае мы будем слушать сценарии будущего развития РАН, то Сергеев должен будет отчитаться за 5 прошедших лет, ибо последующее развитие пойдет по ранее выбранному курсу, конечно, с некоторыми дополнениями и поправками, диктуемые жизнью.
С учетом этого нам предстоит выбрать на ближайшие 5 лет тот или иной вариант развития РАН. Не послушав претендентов на Общем собрании, не хотелось бы утверждать что-то заранее. Можно лишь обратить внимание на то, что любой порыв расставить новые приоритеты (по сути, новая программа) неизбежно связаны с рисками. А сейчас не то время, чтобы устраивать новые академические бури. С моей точки зрения, разумно продолжить начатые программы. К счастью, полученные в прошедшие 5 лет результаты говорят в пользу этого варианта.
— Один из важнейших процессов, который проходит в Академии в последние годы, это формирование корпуса профессоров РАН. Как вы оцениваете эту идею и ее практическое воплощение?
— Эта работа заслуживает самого серьезного внимания. Вопрос об омоложении состава РАН стоял и стоит сегодня на повестке дня. Нововведения в выборы членов и членов-корреспондентов РАН по двум возрастным категориям хоть и сдвинул дело с мертвой точки, но был по масштабу далеко недостаточным. Идея о том, что молодую поросль надо готовить не перед выборами, а значительно раньше, проверив их в конкретных делах, принадлежит предыдущему президенту РАН Владимиру Фортову. Претворение их в жизнь суждено было действующему Президенту, Александру Сергееву. За 5 прошедших лет корпус профессоров РАН значительно вырос и составляет 714 человек. Многие из них занимают ведущие позиции в крупных научных проектах и практически все ведут активную научную работу. Это большое достижение академика Сергеева и его коллег, нашедших наиболее действенный и эффективный путь решения кадровой проблемы РАН на многие годы в будущем.
Президент Российской Академии наук избирается сроком на пять лет. Согласно закону, президиум РАН направляет в Правительство список кандидатов на пост президента. В течение месяца Правительство должно принять решение о допуске претендентов к выборам. Окончательный список выносится а обсуждение общего собрания РАН, именно оно выбирает нового президента.
В этом году в окончательный список кандидатов вошли академик-секретарь отделения нанотехнологий и информационных технологий РАН Геннадий Красников, директор Института теплофизики Сибирского отделения РАН Дмитрий Маркович и действующий президент РАН Александр Сергеев. Из числа кандидатов, в июле утвержденных президиумом Академии наук, по решению Правительства выбыл научный руководитель Института океанологии РАН Роберт Нигматулин.
— Насколько, по-вашему, эффективно новое средство организации научной деятельности, предложенное РАН и Минобрнауки – конкурс мегагрантов?
— Мне часто задают вопрос о том, как создать творческий климат в науке вообще и в каждом научном коллективе в частности? Я честно отвечаю, что не знаю и даже не могу найти объяснения тому, как он возникает. Удивительно, например, что в послереволюционный период в голодном и холодном Петрограде не только наука, но и культура достигли вершин и остались в истории. Можно только сказать, что состязательность, конкуренция, стремление к лидерству всегда сопутствовали творческому процессу. В стремлении активизировать научную работу, мне представляется, было очень разумно организовать конкурс проектов, финансированный государством, организованный РАН и Минобрнауки, рассчитанный на 3 года, с объявленной программой и ожидаемыми результатами. Он оказался исключительно результативным. Было подано около 370 заявок на 41 проект, по всем наукам. Полученный результат показал не только высокий потенциальный уровень науки страны, но и большую привлекательность подобных конкурсов для активизации научной работы, особенно в среде молодых ученых. Если к этому добавить еще организацию в России 11 крупных научных центров мирового уровня, то виден определенный прогресс РАН и в этом направлении своей деятельности. Поэтому продолжение этой работы и оценка ее результативность также мне представляется делом неотложным и приоритетным.
— Санкции ставят новые проблемы перед российской наукой. Какой, по вашему мнению, должна быть политика РАН в международной деятельности в современных условиях?
— Мы часто говорим о том, что наука интернациональна. И это не просто слова. Если, положим, я занимаюсь какой-то проблемой и ищу пути ее решения, я никогда не пойду тем тупиковым путем другого, например, австралийского ученого, у которого ничего не получилось. Но мне надо знать в деталях об этом, и только тогда для меня, как и для многих, отрицательный результат моего далекого коллеги становится тоже ценным результатом.
Санкции, ограничивающие нас от общения и сотрудничества, конечно, меняют нормальную научную жизнь. И это вызывает и будет вызывать определенные, иногда немалые трудности. Тем важнее, как можно быстрее, правильно представить себе характер и размеры этих трудностей в каждом конкретном случае для выработки общих решений и стратегии РАН.
На последнем Общем собрании РАН академик Сергеев сам поднял эту проблему и показал всем, что руководство РАН будет заниматься данным вопросом серьезно.
— Как Вы в целом оцениваете работу РАН и его руководства? И каким видите будущее Академии?
— Я действительный член РАН. Поэтому работа Академии наук – это и моя работа. Я не могу ее оценивать как посторонний наблюдатель, пусть оценивают другие, не связанные прямо своей деятельностью и жизнью с РАН.
Сейчас я лучше скажу об Александре Сергееве. Сейчас он будет избираться на второй срок. Я воспринимаю его как прекрасного ученого и руководителя науки большого масштаба, а также как русского интеллигента в самых высоких категориях этого определения.
В прошлом году мы слушали его блестящий доклад в Дубне по одной из ключевых проблем современной физики. Не менее впечатляющим было также его выступление на большом форуме в ЮНЕСКО в честь 150-летия открытия Менделеевым Периодического закона. Широкой эрудицией, глубокими знаниями, чувством большой ответственности, способностью слышать и внимательно слушать он снискал большое уважение к себе в самых разных кругах нашего общества.
Я говорю о его достоинствах, не сомневаясь в том, что и его конкуренты на выборах тоже достойные персоны. В конечном итоге, они тоже члены нашей Академии. Мы просто о них пока мало знаем и хотели бы, конечно, познакомиться с их мнениями о программе и стратегии нашей науки в это непростое время. К большому сожалению, обсуждения в прессе этих важных для всех вопросов не последовало, а никому ненужный и неумный пиар сильно помешал этому интересному обсуждению.
О программе РАН и ее будущем Александр Сергеев говорил много раз, скажет и в этот раз на выборном Общем собрании с учетом последних веяний времени. Можно ожидать, что это будет продолжение движения в начатых направлениях.
Пока все работает и виден прогресс – это оправдано. Поэтому сейчас надо идти дальше и получать желаемые результаты. Пять прошедших лет показали, что эта задача им руководству РАН по плечу.
