Дмитрий Цорионов, более известный под псевдонимом Энтео, является, пожалуй, одной из самых ярких и противоречивых фигур в российской околоправославной среде. Его заявления и акции неизменно вызывают целый спектр реакций — от восторженного одобрения до истерической ненависти. Чтобы лучше разобраться в феномене Энтео, мы решили лично встретиться с активистом и задать ему прямые и откровенные вопросы.
Денис Марков: Почему ты согласился на это интервью?
Энтео: Когда ты рассказал мне про REF News, я ознакомился с вашим ресурсом и мне понятна ваша консервативная позиция…
ДМ: Да, мы говорим о традиционных ценностях, но без мракобесия и с уважением к оппонентам. И это, значит, тебе показалось близким?
Э: Да
ДМ: Хорошо, посмотрим, насколько схожи наши взгляды на мир на самом деле. Вот что для тебя самое главное в жизни?
Э: Не жить спокойно и чувствовать сострадание. Ведь если смотреть на то, что происходит вокруг нас с точки зрения вечности, то мы увидим, как миллиарды людей бегут наперегонки друг с другом в пропасть. Каждый день сотни тысяч нерожденных детей убиваются абортами. Снова и снова последние оковы человечности легко падают с целых народов, которые предпочитают христианскими ценностям, которые когда-то их сформировали, культурный марксизм. И понимая эти и подобные вещи, спокойно жить, наслаждаться общением с близкими, работой, вкусной едой, искусством, словом, просто жить как все обычные люди, у меня уже не получается. Я стараюсь распахнуть свое сердце, почувствовать боль другого человека, хотя это и очень сложно. Чем сильнее ты осознаешь, что происходит, тем больнее тебе становится.
ДМ: Про сострадание и боль понятно. А что делает тебя счастливым и доставляет тебе наслаждение?
Э: Счастливым меня делает Бог. Все самые счастливые моменты моей жизни были тогда, когда я чувствовал близость Небесного Отца.
ДМ: Роль отца, в том числе и Небесного, подразумевает то, что он не только проявляет свою любовь, но и наказаывает, например. Можешь рассказать, каким образом Бог причинял тебе боль?
Э: Бог, безусловно, наказывает нас, но исключительно для нашего вразумления. Все же пока мы дышим, у нас есть возможность для покаяния. Моя жизнь включает и скорбь, и страдания. Но я понимаю, что их причина в грехе, который стал нормой и для моей жизни, и для окружающих меня людей. И если бы мы все слушали Его завет, то этой боли бы не было.
ДМ: Раз уж мы об этом говорим, как ты прокомментируешь слова героя нашего прошлого интервью Алексея Венедиктова о том, что “Бог — есть любовь, а для справедливости у нас есть дьявол”?
Э: Безусловно, это не так. Бог — есть любовь, но Бог — есть и справедливость. В Боге любовь и справедливость встретились.
ДМ: А какой Он еще, этот твой Бог?
Э: Бог — это простое существо, односоставное. Когда мы говорим о свойствах Бога, мы своим ограниченным человеческим умом пытаемся осознать Его разные грани. Что касается прошлого вопроса — не бывает несправедливой любви. Если мы говорим о центре всего христианского мировоззрения, то суть Божественного откровения — в распятии Иисуса Христа.
ДМ: Но разве это справедливо, что за твои грехи был распят кто-то другой?
Э: Наказание за грех — смерть. И человек не мог самостоятельно выйти из-под этого закона вселенской справедливости. Поэтому Сам Бог вершит справедливость — приносит Себя в жертву за наши грехи. И христиане носят на шее крест именно в знак того, что Бог умер за нас.
ДМ: Давай о тебе. Когда ты последний раз подставлял вторую щеку?
Э: На самом деле это происходит ежедневно. Я часто сталкиваюсь с оскорблениями и вижу клевету в свой адрес. В таких случаях я стараюсь не отвечать и молиться Богу об этих людях. Это бывает непросто, но я практикуюсь в этом упражнении. Другое дело, если кто-то обидит кого-то из моих близких. В этом случае я не буду подставлять чужую вторую щеку и буду применять силу, чтобы защитить.
ДМ: То есть насилие может быть оправданным?
Э: Да, я не считаю, что насилие является злом само по себе. Важно то, куда ты его направляешь. Я готов защищать родных, церковь или Бога, в том числе и с помощью насилия.
ДМ: Я тебя понял. Скажи, а что за люди повлияли на твое мировоззрение?
Э: В первую очередь я бы вспомнил священника Даниила Сысоева. Этот человек настолько горел любовью к Богу, что когда рассказывал о Нем, время как будто останавливалось. И он не боялся проповедовать о Христе, не подменял Евангелие рассказами о патриотизме, традиционных ценностях, каких-то лжерелигиях и так далее. Его убили около шести лет назад прямо в храме, когда он исповедовал человека. Я считаю Даниила Сысоева мучеником.
ДМ: Кто-то еще?
Э: Герои белого движения, будь то адмирал Колчак, генерал Дроздовский или барон Врангель. Когда эти люди видели, как враг окупирует Россию, а история христианской государственности рушится, они не пытались спасти свои шкуры, где-то отсидеться или уехать в эмиграцию. Они взяли в руки оружие и защищали то, что для них было свято — свободу и веру русских людей. На мой взгляд, именно эти люди — оправдание той эпохи. Они те, благодаря кому мы можем, посмотрев назад, сказать: да, все же не все люди отступили.
ДМ: То есть ты уважаешь людей деятельных. Отсюда мой следующий вопрос: расскажи о своих текущих проектах.
Э: У меня много направлений деятельности. Могу рассказать о том, что меня больше всего сейчас “заводит”. В первую очередь это законодательный запрет абортов в России и в других странах. Недавно парламент Абхазии в третьем чтении утвердил поправки к Конституции, запрещающие проведение абортов и защищающие жизнь человека с момента зачатия. Мы следили за этой ситуацией, ездили в командировки в Абхазию, работали в этом направлении, и это большая победа. Сейчас важно перенести этот опыт на Южную Осетию, на так называемые Луганскую и Донецкую Народные Республики. Среди регионов России в качестве локомотивов в первую очередь мы рассматриваем Татарстан и Дагестан.
ДМ: Но ты же не законодатель, что именно ты делаешь в этом направлении?
Э: Прежде всего, мы занимаемся просвещением. Также очень важно помогать женщинам, попавшим в трудную жизненную ситуацию. Существуют телефоны доверия, информацию о которых мы распространяем. Проводим много работы, направленной на лоббирование запрета абортов. Сейчас начинается крупный проект — общественное движение “Женщины за жизнь” — такое право-консервативное движение, которое мы хотим сделать эстетичным, смелым, молодым, красивым.
ДМ: Во что еще вкладываешься?
Э: В борьбу с коммунизмом, социализмом, культурным марксизмом и последствиями этих чудовищ. Мы уделяем этому большое внимание потому, что именно из этих источников идет оправдание абортов, разрушение традиционной семьи, оправдание публичного богохульства, защита ужасных преступлений прошлого, в которых погибли миллионы невинных людей и сотни тысяч священников.
ДМ: Неужели эта борьба актуальна в XXI веке?
Э: Крайне актуальна, потому что сегодня в идеологии России очевиден левый поворот, и мы осознаем, какая это серьезная опасность. Мы хотим видеть христианское государство, и каждый верующий обязан придерживаться того взгляда, что альтернатив рыночной экономики нет и быть не может. Важно понимать, что все социалистические утопии строятся на фундаментальном нарушении заповедей Бога.
ДМ: Ты называешь себя православным активистом, многие узнали о тебе после погрома в московском Манеже. Подобные акции прямого действия — это одно из магистральных направлений твоей деятельности?
Э: Нет, это, скорее, крик отчаяния. Акции прямого действия обусловлены тем, что иногда просто не существует никаких других механизмов изменения критической ситуации и привлечения к ней общественного внимания. Если говорить именно о Манеже, то все возможные жалобы, более пяти тысяч заявлений от граждан в правоохранительные органы — все это никому не было интересно. Пресловутый закон о защите чувств верующих не работает, и что мы могли в таком случае сделать? Стерпеть? Смириться? В то время, когда образ нашего Бога попирают буквально в центре столицы? Многие верующие себя бы уважать перестали, если бы молча прошли мимо.
ДМ: А Бог Сам Себя защитить не может, по-твоему?
Э: Бог, понятное дело, поругаем не бывает. Ему хуже от того, что кто-то Его оскорбрляет, не становится. Речь идет о нашем отношении к Нему, о том, как мы относимся к святыне, является ли Он для нас ценностью, за которую мы можем заступиться, позволим мы сделать богохульство нормой или нет. Это нужно не Ему, это нужно нам. И христианин, который по трусости своей пытается идти на компромиссы с подобными проявлениями сатанизма, тем более на своей родной земле, совершает грех малодушия.
ДМ: Не думаешь, что подобные скандалы отвращают людей от церкви и от Христа?
Э: Я с этим не согласен. Человек, даже светский, смотрит на нас и на то, являются ли наши святыни для нас ценностью, готовы ли мы за свои ценности выглядеть безумцами в глазах окружающих, способны ли мы за свою веру пойти против системы и даже умереть. Скажем, мусульманин никогда не крестится и не станет православным христианином, если он будет видеть, что православные позволяют топтать свои святыни.
ДМ: Как ты оцениваешь то, что сейчас происходит в мире в целом и в России в частности?
Э: Бог пишет историю. Наказывает как целые народы, так и отдельных людей за грехи и благословляет за добродетели. Он допускает войны и революции, он ставит и убирает власть. Он держит все в Своих руках и управляет всем существующим.
ДМ: Давай конкретней. Как именно Он наказывает и благословляет сейчас Россию?
Э: Сейчас я вижу, что время, которое Бог дал нашему народу на выбор после освобождения от 70-летнего плена, заканчивается, и мы начинаем пожинать плоды от сделанного выбора. Я вижу, что Российская Федерация как на уровне народа, так и на уровне государства разорвала завет с Богом. Мы приняли убийство собственных детей от аборотов и на фундаменте миллионов детских трупов строим свое будущее. Мы оправдали убийство святых новомучеников сталинскими палачами. Мы видим как возвращается культ Сталина и процветает так называемая “религия Победы”. Колдовство тоже стало нормой для современного общества, почти на каждом канале есть свой аналог “Битвы экстрасенсов”. Мы видим, что в России отсутствует даже намек на независимую судебную систему, а решения судей направляются смс-ками от чиновников, что огромный грех в глазах Бога. Мы наблюдаем, как в Москве и Петербурге проходят парады содомитов, а ОМОН “вяжет” православных, которые против этого выступают.
ДМ: То есть ОМОН должен “вязать” участников гей-парадов?
Э: Конечно. Ведь их радужные знамена подобно магниту призывают на нас гнев Божий.
ДМ: И каковы будут упомянутые тобой плоды? Что ждет Россию через десять лет?
Э: Если ничего не изменится, люди не раскаются, а страна не вернется к Богу, то я вообще не уверен, что такое государство, как Российская Федерация, будет существовать.
ДМ: Это понятно. Вопрос в другом: изменится ли что-то? Вернется ли Россия к Богу?
Э: Знаешь, хотя Бог и умеет убеждать, но свободную волю Он никогда не ломает. Мое мнение на этот счет основано на словах ряда авторитетных духовных лидеров XX века, которые говорят о том, что Россия, возможно, возродится, но только после катастрофических последствий. Будет это гражданская война, внешняя интервенция или техногенная катастрофа — я не знаю, но я вижу, что чаша гнева Божия начинает изливаться, и дальше будет только хуже.
ДМ: А если на секунду представить, что к власти придет Энтео со товарищи?
Э: Когда мы придем к власти и установим теократию, мы построим общество, которое будет направлено на возрождение той исторической России, утерянной столетие назад. Вектор развития страны будет основан на двух ценностях: Бог и свобода. Мы выступаем за то, что фундаментальные ценности должны охраняться, а это: право на жизнь человека, традиционная семья, защита святынь, право на самозащиту с помощью гражданского оружия, возможность свободно заниматься экономической деятельностью. Это общество, которое не боится называть себя христианским, и одновременно то общество, где государство не подменяет собой Бога. Это государство, в котором коммунистическая идеология будет запрещена наравне с нацистской. Это общество с широкими гражданскими и экономическими свободами. Это страна, в которой на месте мавзолея будет стоять храм, Кремль будет выкрашен в белый цвет, а на его шпили вместо пентаграмм вернутся двуглавые орлы.
