Если в Западной культуре определяющим стремлением будет жалкое желание жить в максимальном комфорте, пользуясь огромным количеством материальных благ, мы продолжим оставаться в положении жертв и ощутим еще большее давление со стороны радикального ислама, призывающего своих приверженцев умереть ради Бога и вечного счастья.
Основываясь на единодушной и страстной в своем патриотизме реакции французов на недавние атаки Парижа, а так же на растущий эффект сплоченности Запада в более широком смысле, можно подумать, что дни ИГИЛ (запрещёна в РФ) сочтены. Конечно, они не смогут устоять перед многонациональной военной силой, которая крепнет день ото дня по мере того, как все больше государств мобилизуется против терроризма.
Однако ошибочно полагать, что даже полный разгром и уничтожение организации, известной как ИГИЛ, повлечет за собой долговременный мир и отсутствие радикального исламского терроризма в Европе и Соединенных Штатах. Существование таких организаций, как ИГИЛ или ранее Аль-Каида, это только формальная причина совершения террористических актов. Причем, заметьте, причина легко замещаемая. Существует гораздо более весомая и постоянная причина, стоящая за радикальным исламским терроризмом: мотивация умереть за высшую цель неизбежно перевешивает мотивацию жить для этого мира.
Привлекательность радикального ислама
Люди, совершающие ужасные террористические акты, частота которых за последние десятилетия увеличивается с ужасающей скоростью и свидетелями которых мы были, не являются, к сожалению, сумасшедшими – или, по меньшей мере, они не безумнее среднестатистических людей. Основная идея джихада в радикальном исламе привлекательна для человеческой природы. Эта идея предоставляет ясную цель и смысл жизни, что является мощным источником экзистенциального беспокойства и удивления для современных жителей Запада. Она обещает счастье после смерти, продолжительность которого — вечность, что делает всю жизнь на земле ничтожной. Она дает человеку дело вместо стремления просто есть, пить и веселиться до самой смерти, что является целью современной Западной культуры. И она удовлетворяет то, что было метко названо «теотропическим измерением в нашем облике» как человеческих существ.
Другими словами, радикальный ислам обладает явной привлекательностью для всех нас как людей, а не только для малого количества фанатичных личностей. Более того, он взывает к лучшей нашей черте: нашему основополагающему желанию обрести вечное счастье с Богом. Даже если ИГИЛ, Аль-Каида или другая радикальная исламистская организация на Ближнем Востоке исчезнет, привлекательность радикального ислама останется и продолжит вдохновлять людей на терроризм.
Упадок Западной культуры
Есть ли что-нибудь, что мы на Западе можем сделать для защиты себя от столь мощной и первобытной силы? Ключ к ответу на этот вопрос лежит в размышлении о критике, которую радикальные исламисты (по праву) высказывают против Западной культуры.
Европейская и американская политическая культура в большей степени сформировалась под влиянием традиции либерализма в различных ее формах, начавшейся с Гоббса и Локка, продолжившейся Дж.С. Миллом и завершившейся недавно работами таких мыслителей, как Роулз и Хабермас. Эта интеллектуальная традиция основывается на двух желаниях: желании самосохранения (или страхе смерти) и желании материального удовольствия. Гоббс определял счастье как «продолжающийся прогресс желаний, от одного объекта к другому, причем достижение одного ведет к следующему». Этот ненасытимый прогресс желаний определенных объектов переходит в конечном итоге в более абстрактное желание власти. «Я ставлю общей склонностью всего человечества постоянное и беспрестанное желание власти и еще большей власти, которое исчезает только с наступлением смерти», — считает Гоббс.
Мысль Гоббса привела к рождению мощной ветви современного Западного либерализма, и это не совпадение, что именно эта ветвь привела в конечном итоге к нигилизму Ницше. Гоббсовский человек представляет собой жалкое зрелище: личность, занимающаяся всю свою жизнь бегством от смерти и за приобретением власти, чтобы продлить ощущение материальных удовольствий. Хотя это может быть и точный портрет человечества, но далеко не вдохновляющий. На самом деле он до такой степени не вдохновляет, что привел к возникновению противоположного: например, Сверхчеловека Ницше.
Ресурсы для пробуждения
Существует, однако, другая ветвь современного Западного либерализма, которая основывалась на христианстве и была привнесена в современный мир в основном благодаря влиянию Джона Локка. Эта ветвь признает точность гоббсовского портрета падшей человеческой природы, но добавляет моральный и религиозный компонент к индивидуализму Гоббса. Согласно Локку, люди исходят не только из стремления к самосохранению и удовольствиям, но ими также руководит Божье «мастерство». Поэтому, будучи созданы по Его образу и подобию, люди обладают естественными правами личности, свободами и материальной собственностью. Отдельные личности обладают достоинством как сами по себе, так и в своем совершенном происхождении и судьбе. Личность, таким образом, поднимается выше уровня гоббсовского гедонистического труса, падшего добычей насмешек Ницше.
Христианская/Локкианская ветвь либерализма никогда не оказывала формирующее и постоянное политическое влияние в какой-либо части Европы так, как это было в Соединенных Штатах. Именно Американская Декларация независимости подтвердила равенство творения и естественных прав, и именно на основании этой единственной идеи велась Гражданская война в США. С тех пор американцы все больше делятся на тех, кто все еще принимает христианское/локкианское видение либерализма, и тех, кто принимает гоббсовский либерализм, который характеризует европейский взгляд.
Если мы на Западе хотим в конечном итоге выстоять против угрозы радикального ислама нашему образу жизни, нам бы следует положиться на ресурсы нашей интеллектуальной и религиозной традиции. Военные успехи могут привести только к временному затишью терроризма. Привлекательность радикального ислама и джихада постоянна и неискоренима с помощью материальных средств. Поражение ИГИЛ на поле битвы Ближнего Востока не станет настоящей победой до тех пор, пока ее не будет сопровождать поражение радикального ислама на поле битвы идей и верований внутри наших границ.
Если в Западной культуре определяющим стремлением будет жалкое желание жить в максимальном комфорте, пользуясь огромным количеством материальных благ, мы продолжим оставаться в положении жертв и ощутим еще большее давление со стороны радикального ислама, призывающего своих приверженцев умереть ради Бога и вечного счастья. Вне зависимости от его истинности или ложности, эстетичный или агностический секуляризм и материализм просто не может в долговременной перспективе конкурировать с исламом в битве за разум и сердца людей. Мы на Западе должны постараться лучше понять и донести моральное видение, на котором основан либерализм, соединив его с теологическими принципами христианства.
Соединенным Штатам нужно будет сыграть ведущую роль в этой попытке. Несмотря на тенденцию упадка, США остаются гораздо более религиозными, чем Европа, и мы исторически больше были вдохновляемы принципами естественного права и закона так, как этого не было в Европе. Американская политическая мысль должна продолжить влиять и вдохновлять другие народы и культуры, так же как свою собственную, а христианская вера и практика должны продолжить предоставлять цель и смысл по всему миру. Без постоянных и повсеместных усилий по распространению целостной альтернативной философии и образа жизни вся военная мощь мира не сможет противостоять натиску исламского экстремизма.
Автор: Адам Сигрейв (Adam Seagrave)
Источник: The Public Discource
