В какой-то момент Дэвид Робертс (David Roberts), штатный автор веб-сайта по защите окружающей среды Grist, понял, что постоянный водоворот цифрового мира начал начал негативно сказываться на нем. Непрестанное присутствие онлайн сделало Роберта весьма нервным и непродуктивным из-за постоянного и нескончаемого потока цифровых сигналов.
В статье для журнала Outside, опубликованной на этой неделе, он объяснил, что время за экраном монитора привело к неприемлимому циклу отвлечений и фальшивого ощущения занятости делом: «Я проводил практически весь мой день за разгребанием цифровых завалов, — пишет он. — Основа моей работы заключается в исследовании, мышлении и написании текстов, превышающих 140 символов, — все это я мог сделать только в середине ночи, когда шумиха в сети несколько утихала. Я проводил все больше и больше часов за работой или за занятиями, связанными с работой, однако при этом делал все меньше и меньше».
Чтобы достичь хотя бы некоего подобия баланса, Роберт решил сделать то, о чем многие люди и не мечтают: взять годовой отпуск от работы и самых затягивающих уголков интернета. Никакого Фейсбука. Никакого Твиттера. Он продолжал пользоваться Интернетом, однако при этом строго придерживался нескольких правил, которые принесли в его жизнь огромные перемены: «Никакой работы, связанной с электронной перепиской или чтением», — написал он. — Никаких циклов ежедневных новостей или социальных СМИ. Более того, я не писал в блог, Твиттер, не делился новостями, не делал закладок, не ставил лайки, звездочки, не добавлял в «Избранное». Дэвид Робертс в Интернете замолк». (Робертс честно заявил, что он мог позволить себе отдохнуть от работы лишь год, потому что размер зарплаты его жены не позволял делать этого дольше).
Прочитав впечатления Роберта, журналисты Science of Us захотели узнать побольше о том, как прошел его год покоя. Вот его самые интересные наблюдения о том, что происходит, когда вы проводите год вне шумного онлайн-цирка.
1. Мозгу требуется время чтобы перестать думать в рамках твитов.
«У меня на это ушло несколько месяцев. Когда мои дети говорили что-либо милое, моей первой мыслью было: каким хорошим твитом это могло бы стать. К тому времени, как я прекратил использовать соцсети, я все равно продолжал думать твитами. Знаете, как музыканты могут узнавать ноты на слух? Я был похож на твитерного музыканта, у которого идеи приходили полностью сформированными в 140-символьные фрагменты. У меня не только немедленно появлялось желание выложить их в Твиттер, но я мгновенно представлял этот твит в уме и знал, даже не считая, что эта мысль не превышала допустимый лимит символов. Она приходила ко мне в голову полностью сформулированной.
Это продолжалось еще долгое время после того, как я взял перерыв. Полностью привычка не ушла даже к концу: когда происходило что-нибудь по-настоящему прикольное, я думал о твите. Это проиходило во время прогулок. Я уходил на замечательную прогулку по красивым аллеям и первые несколько месяцев (знаю, это не очень рациональная мысль, и когда пытаешься ее ясно выразить, она звучит нелепо), я думал: «Какой смысл найти эту замечательную вещь, если ее могу видеть только я? Действительно ли она реальна, если это только мое переживание? Действительно ли вещи реальны, если их не оценить или не выразить каким-то образом?» Через какое-то время это прошло, однако даже когда я вернулся к Твиттеру, я понял, что не всегда ощущаю побуждение выложить твит обо всем, что приходит в мою голову, или читать все, что происходит у других людей. Посмотрим, через какое время вернется эта привычка».
2. Ваш мозг работает лучше, когда вы моете посуду, а прогулки на свежем воздухе позволяют вам помечтать.
«Во время своего «шаббата» я просто позволил своему внутреннему монологу бесцельно блуждать, и это заводило меня в по-настоящему интересные места. Я проводил свое время занимаясь тем, что является прямо противоположным современной умственной работе, информационной работе или как еще это можно назвать. Вы проводите столько времени не просто думая о том, как что-то сделать, но думая о том, стоит ли сделать это или что-то другое, или сделали вы это или еще нет. На самом ли деле задача выполнена? Никогда не ясно. Закончил ли я? Пора ли переходить к чему-то другому? Это постоянное небольшое беспокойство не просто о завершении задачи, но о приоритетах и управлении временем и всем остальным.
А теперь я проводил большую часть своего времени, занимаясь чем-то вроде мытья посуды. Тарелки и чашки определенно нуждаются в мытье. Нет никакой двойственности в том, действительно ли это нужная задача, притом, когда вы моете посуду, это занимает лишь малую часть вашего внимания — крошечную часть вашего мозга — и поэтому остальная его часть просто обдумывает всякого рода занимательную ерунду. А когда вы заканчиваете с посудой, вы не сомневаетесь, что дело сделано. Вы говорите себе: так, переходим к следующей задаче. И, честно говоря, я не знаю, как это выразить, но это был самый приятный аспект этого дела. Мой день состоял из ряда конкретных задач, которые я точно знал, что хочу сделать, и я знал, когда их завершал, поэтому ни одна из них не зависала в воздухе. Вечером я знал, что все сделал, что они были вычеркнуты из списка и ни одна из них не оставалась недоделанной. Это навевало ностальгию по ручному труду».
3. «Качественное время» со своими детьми — это миф.
«Современные профессиональные родители придумали историю о «качественном времени», чтобы им было легче не переживать о малом количестве времени, проводимом со своими детьми. Во время моего годового отпуска мы забирали детей сразу после уроков, поэтому один из них приходил домой в 15:30, а другой в 16:40. И я не знаю, помните ли вы себя ребенком, но есть время после школы до ужина, когда вы просто можете ничего не делать, включить свою воображение и помечтать.
Именно часы, проведенные с детьми, в которые мы не занимались чем-то особым, а просто были вместе — эти спокойные, ничем не занятые часы составляют основу взаимоотношений. Не те особые, «фото» моменты, но обычное время. Я не мог понять этого раньше, потому что современные родители сейчас работают все время: они приходят в 18:00 или в 18:30 домой, спешат приготовить детям ужин, сделать с ними домашнее задание, уложить их спать и отправить утром в школу. Это все относится к целенаправленным, регламентированным задачам. Мы забыли (или, по меньшей мере, я забыл) радость простого ничегонеделания вместе с детьми. Это моя самая любимая часть: чтения комиксов или просмотр какой-нибудь увлекательной передачи. Просто занятие ерундой. Это для меня было самым лучшим».
4. У консервативных людей есть момент, когда они становятся родителями-домоседами или чем-то в этом роде.
«Существует своего рода республиканско-консервативная ностальгия по домашнему укладу, в котором работает лишь один родитель. Укладу, на который навесили ярлык женоненавистничества. Всегда считалось, что именно женщина должна говорить: «Слушай, я займусь домашними делами!» Однако, если убрать этот ярлык, становится понятно, что когда один родитель работает, а другой нет — это настолько все упрощает. Сразу снимается столько давления, представляете? Моя жена тоже считает, что это хорошо. Вместо того, чтобы, придя с работы, начать выполнять домашние дела, пока дети не уложатся спать, она просто имеет возможность присесть, вытянуть ноги, посмотреть телевизор или почитать, чтобы расслабиться. Весь дом более расслаблен, если остается человек, который заботится о повседневных делах по хозяйству».
5. Возвращение к Твиттеру приносит боль.
«Я пока что вроде как засунул палец и быстро вытащил его обратно. Я еще не вернулся по-настоящему к старому. Я должен вам сказать, что когда просмотрел свою ленту в Твиттере, с одной стороны я ощутил эту прежнюю тягу. Однако с другой стороны, я также чувствую к этому отвращение. Я просто не хочу к этому возвращаться. Я не хочу вовращаться туда, где каждая повседневная мелочь похожа на самую большую мировую сенсацию, где все обязаны комментировать все подряд, и люди беспокоятся о том, кто на это обращает внимание, кто это ретвитнул, а кто нет. Раньше это было всем моим миром, а теперь кажется всего лишь маленьким его кармашком. Я просто беспокоюсь, что если вернусь, то опять потеряю перспективу».
Источник: NYMag
