«Сама погоня за счастьем мешает человеку быть счастливым», — Виктор Франкл.
В сентябре 1942 года Виктор Франкл (Viktor Frankl), выдающийся еврейский психиатр и невролог из Вены, был арестован вместе со своей женой и родителями и перевезен в нацистский концентрационный лагерь. Три года спустя, на момент освобождения, большая часть его семьи, включая беременную жену, погибла, однако он – пленник номер 119104 – выжил. В книге-бестселлере о своих переживаниях в лагере, опубликованной в 1946 году под названием «Человек в поисках смысла» (Man's Search for Meaning), которую он написал за девять дней, Франкл пришел к выводу, что различие между выжившими и погибшими сводилось к одному: к смыслу. Эта идея посетила его еще в ранние годы жизни. Когда он учился в старших классах, один из его учителей объявил: «Жизнь — это процесс горения, процесс окисления». Франкл, вскочив со стула, спросил: «Сэр, если это так, тогда какой у жизни смысл?»
Как он затем увидел в лагере, те, кто находил смысл даже в самых ужасающих обстоятельствах, намного быстрее оправлялись от страданий, чем те, кто не находил. «У человека можно забрать все, кроме одного, – написал Франкл в своей книге. – Кроме последней из человеческих свобод: выбора собственного отношения к данному набору обстоятельств, выбора своего пути».
Франкл работал в лагерях врачом-терапевтом, и в своей книге он приводит примеры двух суицидально настроенных пленников, которых он там встретил. Подобно многим другим обитателям лагеря, эти двое потеряли надежду, считая, что больше от жизни ожидать нечего, и жить тоже незачем. «В обоих случаях, – пишет Франкл, – я должен был заставить их понять, что жизнь все еще чего-то от них ждала». Для одного – это был его маленький ребенок, который на тот момент жил в чужой стране. Для другого – ученого – это серия книг, которые ему нужно было дописать.
Франкл рассказывает: «Индивидуальность, которая отличает каждого человека, придает смысл его существованию. Когда человек осознает свою уникальность, свою незаменимость, нужность в этом мире, появляется ответственность, проявляющаяся в величественности существования этого человека. Он осознает ответственность, лежащую на нем по отношению к ближнему, который с любовью его ждет, или к незаконченной работе, которую кроме него никто не выполнит. Такой человек никогда не сможет отбросить свою жизнь. Он знает «почему» он существует, и он сможет справиться почти с любыми «как».
В 1991 году Библиотека Конгресса и Клуб «Книга месяца» признали «Человека в поисках смысла» одной из 10 самых влиятельных книг в США. Она разошлась по миру миллионым тиражом. Теперь, почти двадцать лет спустя, моральная цель книги – ее акцент на смысле, на ценности страданий, на ответственности перед чем-то большим, чем ты сам, кажется несоответствующей нашей культуре, больше заинтересованной в погоне за личным счастьем, чем за поиском смысла. «Для европейцев, – пишет Франкл, – американская культура характеризуется тем, что снова и снова приказывает человеку «быть счастливым». Однако за счастьем невозможно угнаться, оно должно появиться как результат чего-либо. У человека должна быть причина для «счастья».
Согласно данным агентства Gallup, уровень счастья у американцев достиг наивысшей отметки за последние четыре года, как и, похоже, количество бестселлеров со словом «счастье» в названии. В этом же докладе сотрудники Гэллап утверждают, что почти 60% американцев сегодня чувствуют себя счастливыми и не испытывают большого стресса или беспокойства. С другой стороны, согласно данным Центра по контролю за заболеваниями, около 4 из 10 американцев не нашли удовлетворительной цели в жизни. Сорок процентов либо не думают, что в их жизни имеется определенный смысл, либо относятся к этому безразлично. Почти четверть американцев не имеют вообще или имеют слабое представление, что является для них смыслом жизни. Исследование показало, что наличие цели и смысла увеличивает общее благосостояние и удовлетворение от жизни, улучшает ментальное и физическое здоровье, повышает самооценку и уменьшает шансы возникновения депрессии. Но как показывает недавний опрос, стремление к счастью, как ни иронично, делает людей менее счастливыми. «Сама погоня за счастьем, – пишет Франкл, – мешает человеку быть счастливым».
Вот почему не стоит гнаться за счастьем как таковым. В новом исследовании, результаты которого опубликованы в этом году в журнале «Позитивная психология», респондентами стали почти 400 американцев в возрасте от 18 до 78 лет. Им был задан вопрос: считают ли они свою жизнь значимой и/или счастливой. Проанализировав все ответы о счастье и смысле жизни, учитывая такие параметры, как уровень стресса, привычки тратить деньги и наличие детей, исследователи обнаружили, что «жизнь со смыслом» и «счастливая жизнь» определенным образом перекликаются, однако в конечном итоге они достаточно сильно отличаются. Счастливая жизнь, как обнаружили психологи, связана с тем, что человек «берет», тогда как жизнь со смыслом больше связана с тем, что человек «дает».
«Счастье без смысла характеризует относительно мелочную, эгоцентричную и даже эгоистичную жизнь, где все идет хорошо, нужды и желания легко удовлетворяются, а сложные или обременительные моменты старательно избегаются», – пишут авторы.
Чем отличаются счастливая жизнь и жизнь со смыслом? Счастье, выяснили ученые, состоит в хорошем самочувствии. В частности, исследователи обнаружили, что счастливые люди считают, что жизнь легка, у них нет проблем со здоровьем, и они способны купить, что им нужно или что хочется. Хотя отсутствие достаточного количества денег уменьшает то, насколько счастливой и значимой вы считаете свою жизнь. Счастливая жизнь также определяется отсутствием стресса и беспокойства. Вместе с тем, почти четверть респондентов не чувствуют, что их жизнь наполнена смыслом.
С социальной перспективе важней всего то, что погоня за счастьем связана с эгоистичным поведением, так как такие люди, как уже упоминалось, «берут», а не «дают». Психологи сформулировали такое объяснение: счастье заключается в уменьшении стремлений. Если у вас есть потребности или желания, удовлетвори их, и это сделает тебя счастливым. Другими словами, люди становятся счастливыми, когда получают желаемое. Получается, что люди — не единственные, кто может испытывать счастье. Животные также имеют потребности и стремления, удовлетворяя которые, они тоже чувствуют счастье, считают исследователи.
«Счастливые люди испытывают много радости от получения подарков, тогда как люди, ведущие жизнь со смыслом, получают радость от того, что дарят подарки другим», – объяснила Кэтлин Вохс (Kathleen Vohs), одна из авторов исследования. Другими словами, смысл превышает эго, тогда как счастье заключается в том, чтобы дать себе все, что хочется. Люди, имеющие высокий смысл в жизни, чаще помогают окружающим в нужде. А чистое счастье связано с тем, что люди не считают нужным помогать другим.
«Что отличает людей от животных, так это не погоня за счастьем, которая видна во всем живом, а погоня за смыслом, которая уникальна для людей», — утверждают Рой Баумайстер (Roy Baumeister), ведущий исследователь и автор, и Джон Тьерни (John Tierney) в недавно вышедшей книге «Сила воли: повторное открытие величайшей силы человека» (Willpower: Rediscovering the Greatest Human Strength). Баумайстер, социолог в университете штата Флорида, получил в 2003 году от Института информатики звание наиболее цитируемого ученого.
Участники исследования сообщили, что они находят смысл в том, чтобы отдавать часть себя для других. По словам Мартина Е.П. Селигмана (Martin E. P. Seligman), одного из ведущих ученых-психологов нашего времени, в жизни со смыслом «вы используете свои самые сильные стороны и таланты, чтобы принадлежать и служить чему-то, что вы считаете больше себя». Например, наличие большего смысла в жизни было связано с такими действиями, как покупка подарков для других и забота о детях. Люди, чья жизнь полна смысла, часто активно ищут его, даже если знают, что заплатить придется своим счастьем. Поскольку они отдают свои силы для чего-то большего, они также больше беспокоятся и чаще испытывают стресс и волнение, чем счастливые люди. Например, воспитание детей требует самопожертвования, которое всегда связывают с малым уровнем счастья, включая тех родителей, кто участвовал в исследовании. На самом деле, по мнению психолога из Гарварда Даниэля Гилберта (Daniel Gilbert), родители испытывают меньше счастья, занимаясь с детьми, чем когда они делают физические упражнения, едят или смотрят телевизор.
«То, что мы делаем как люди, — заботимся о других, стараемся для для их пользы — именно это делает жизнь значимой, но не обязательно счастливой», – заявил Баумайстер во время интервью.
Смысл заключается не только в том, чтобы выйти за пределы своего эго, но также в том, чтобы выйти за границы настоящего момента, сиюминутности, что, возможно, является самой важной находкой исследования, считают ученые. Тогда как счастье – это эмоция, ощущаемая здесь и сейчас, она в конечном итоге исчезает, как и все эмоции. Положительное влияние и ощущение удовольствия мимолетны. Количество времени, которое люди проводят, ощущая себя хорошо или плохо соотносится со счастьем, однако не со смыслом.
Смысл, с другой стороны, длителен. Он связывает прошлое с настоящим и будущим. «Мышление, переходящее границы настоящего момента в прошлое или будущее, было признаком относительно осмысленной, но не счастливой жизни, – отмечают исследователи. – Люди, как правило, не находят счастья в размышлениях о прошлом или будущем». То есть люди, размышлявшие больше о настоящем, были счастливее, однако люди, проводившие больше времени в размышлениях о будущих или прошлых испытаниях и страданиях, чувствовали больше смысла в жизни, хотя и были менее счастливыми.
Исследование показывает, что когда с вами происходят негативные события, они уменьшают ваше счастье, но увеличивают смысл жизни. Другое исследование 2011 года подтверждает это, показав, что люди, имеющие смысл в жизни в виде ясно определенной цели, оценивают свое удовлетворение жизнью выше, даже если были моменты негативных ощущений, чем те, кто не имеет ясной цели. «Если вообще существует смысл жизни, – написал Франкл, – тогда он должен быть и в страданиях».
Эта мысль возвращает нас к жизни Франкла и, в особенности, к решающему переживанию, которое он испытал перед концлагерем. Это был случай, подчеркивавший разницу между погоней за смыслом и погоней за счастьем.
В раннем отрочестве, до того, как его с семьей отправили в лагеря, Франкл заявил о себе как об одном из ведущих психиатров Вены и мира. Будучи 16-летним мальчиком, к примеру, он начал переписку с Зигмундом Фрейдом и однажды послал ему свою двухстраничную работу. Фрейд, впечатленный талантом Франкла, послал рукопись в Международный журнал психоанализа для публикации. «Я надеюсь, Вы не возражаете», – написал Фрейд подростку.
Учась на медицинском, Франкл отличился еще больше. Он не только основал центры по предотвращению самоубийств среди подростков – предшествие его работы в лагере, однако также разработал свой основной вклад в области клинической психологии: логотерапию, предназначенную для того, чтобы помогать людям справляться с депрессией и достигать благополучия, находя свой смысл в жизни. К 1941 году его теории привлекли международное внимание; он работал главным неврологом в Больнице Ротшильда в Вене, где, рискуя жизнью и карьерой, давал ложные диагнозы психически больным пациентам, чтобы они не были подвержены эвтаназии, согласно приказу нацистов.
В тот же год он принял решение, которое изменило всю его жизнь. Будучи на пике карьеры, осознавая угрозу нацизма, нависшую над ним, Франкл подал прошение на визу в Америку, которую ему дали в 1941 году. К тому моменту нацисты уже начали сжимать кольцо вокруг евреев, забирая их в концлагеря, начиная с самых пожилых. Франкл знал, что арест его родителей — это вопрос времени. Он также осознавал, что как только это случится, он будет обязан помочь им пережить эту травму и приспособиться к лагерной жизни, находясь рядом с ними. С другой стороны, наличие молодой жены и визы на руках увеличивало искушение уехать в Америку, в безопасность, где он мог бы достичь еще большего профессионального успеха.
Как вспоминает Анна С. Редсанд (Anna S. Redsand), Франкл не знал, что делать, поэтому он отправился в Собор Св. Стефана в Вене, чтобы привести мысли в порядок. Слушая органную музыку, он непрерывно спрашивал себя: «Должен ли я оставить своих родителей?… Должен ли я попрощаться и оставить их на произвол судьбы?» Он искал «подсказки с небес».
Вернувшись домой, он ее получил. На столе лежал кусок мрамора. Отец объяснил, что нашел его на развалинах одной из ближайших синагог, разрушенных нацистами. Обломок мрамора содержал фрагмент десяти заповедей: «почитай отца своего и мать свою». Так Франкл решил остаться в Вене и отказаться от возможности уехать и продолжить карьеру в Соединенных Штатах. Он решил оставить свои личные мотивы, чтобы служить своей семье и позже – другим заключенным концлагеря.
Мудрость, которую приобрел Франкл в результате своих переживаний там, посреди немыслимого человеческого страдания, также нужна сейчас, как и тогда: «Быть человеком – значит всегда направлять свою жизнь ради чего-то или кого-то, помимо себя: будь то замысел, который нужно воплотить, или другой человек, которого нужно встретить. Чем больше человек забывает о себе, отдавая все силы ради служения или ради любви к другому, тем более человечней он становится».
Баумайстер и его коллеги согласны, что стремление к осмысленной жизни – то, что делает человека уникальным. Оставляя свои эгоистичные интересы ради того, чтобы служить кому-то или чему-то больше, чем себе; посвящая свою жизнь тому, чтобы «давать», а не «брать», мы не только выражаем нашу фундаментальную человечность, но также признаем, что есть нечто большее в хорошей жизни, чем погоня за счастьем как таковым.
Источник: The Atlantic
