Представьте, что вы — журналист, встречающийся с секретным источником из правительства. Благодаря информации этого источника, вам удается опубликовать очень важную историю о злоупотреблении властью или мошенничестве в правительстве. После того, как эта информация обнародована, власти решают, что им нужно достать метаданные и историю геолокации вашего смартфона, чтобы отследить каждый ваш шаг, а это подвергнет риску вашего информатора. Нынешний прецедент в Верховном Суде, и решение Апелляционного суда шестого округа США позволяет правительству собирать подобные метаданные без ордера.
Вот почему группа из 20 медиа организаций отправила консультативное заключение в Верховный Суд, призывая его опровергнуть решение суда низшей инстанции, и потребовать от правоохранительных органов получить ордер, прежде чем собирать метаданные и архивные данные телефона о геолокации. Оно было подписано некоммерческими СМИ, такими как Комитет репортеров по свободе прессы, и медиа-издательствами, такими как First Look Media и The Intercept.
Эти организации справедливо отмечают, что Первая и Четвертая поправки к конституции США идут рука об руку. Если, например, шпионское устройство может следить за всеми правительственными чиновниками, у которых имеются засекреченные материалы, или информаторы не могут быть уверены, что их коммуникации и локация являются тайными, они определенно будут опасаться говорить о нарушениях в правительстве. Этот тип паранойи Большого Брата неизбежно окажет негативное влияние на свободу слова, особенно в политической сфере.
Так, к примеру, дело Карпентера против Соединенных Штатов (Carpenter v. United States) изначально не выглядит, как дело о свободе слова: оно касается вооруженного ограбления, в котором впервые были использованы данные геолокации телефона для того, чтобы проследить местонахождение человека за 127 дней. В апреле 2011 года полиция арестовала четырех мужчин, подозреваемых в серии вооруженных ограблений в окрестностях города Детройт. Один из них признался в преступлении и выдал сотрудникам ФБР свой телефонный номер, а также номера своих сообщников. Вместо того, чтобы подать прошение об ордере на получение метаданных из этих телефонов, правоохранительные органы получили разрешение суда по Акту о хранении коммуникаций (SCA). В отличие от Четвертой поправки, требующей в случае преступления получить ордер, для применения SCA достаточно только «разумных подозрений», чтобы суд выдал разрешение на слежку.
Поскольку правоохранительным органам нужны были лишь данные телефонов, а не действительное содержимое разговоров, Шестой окружной суд принял решение, что на дело не распространяется защита Четвертой поправки. Однако метаданные могут быть столь же разоблачительными, как и содержание телефонного звонка или текстового сообщения. Метаданные раскрывают сотрудникам правоохранительных органов самые приватные подробности, включая то, где был человек в определенное время, кому он звонил, и как долго длился этот разговор. Например, если правительственные органы выяснят, что ты провел большую часть времени в Бруклине, делал покупки в Whole Foods и Nordstrom в пятницу после работы, а затем в воскресенье утром позвонил в Организацию по планированию семьи, то у них может сложиться определенное понимание твоих политических, социальных и экономических предпочтений. Фактически, метаданные рисуют «всестороннюю картину нахождения и передвижений лица».
Если подобные низкие стандарты применяются к подозреваемым преступникам, не сложно представить, что правительство может применить аналогичный подход к подозреваемым информаторам или «стукачам» — и к журналистам, с которыми они решат поговорить. Подобный агрессивный подход будет иметь очень негативные последствия для свободы политического слова и своевременных предупреждений о нарушениях в высших эшелонах власти.
Политические нападки на «стукачей», информаторов и других лиц, которые решаются поговорить с СМИ, — уже реальность. Преследование президентом Трампом информаторов заставило федеральных служащих опасаться, что их разговоры подслушивает Белый Дом, и они начали даже сбрасывать звонки журналистов. Это уже не говоря о том, что Трамп призвал к смертной казни информатора NSA, Эдварда Сноудена (Edward Snowden). А бывший президент Обама использовал Акт о шпионаже, чтобы преследовать таких «стукачей» больше, чем любой другой президент в истории Соединенных Штатов.
Журналисты тоже оказались мишенью правительственных шпионских служб. В июле 2016 года репортер из Wall Street Journal, Мария Аби-Хабиб (Maria Abi-Habib) была задержана в аэропорте Лос-Анджелеса, когда возвращалась со свадьбы из-за рубежа. Чиновники из департамента национальной безопасности попытались вынудить Аби-Хабиб отдать свой личный и рабочий телефон, но она отказалась, заявив, что они сначала должны связаться с адвокатами Wall Street Journal. В конечном итоге ее освободили, после того как чиновники поняли, что они не смогут отобрать у нее телефоны.
Несмотря на все эти беспокоящие примеры, есть причина для оптимистичного взгляда на будущее. Нынешний Верховный Суд принимал очень хорошие решения по вопросам свободы слова. Например, в июне суд позволил группе азиатско-американских музыкантов оставить свое «оскорбительное» название: «The Slants» («узкоглазые»).
Если консультативное заключение по делу Карпентера может убедить судей, что оно касается Первой поправки в отношении сбора метаданных без ордера, тогда возможно, просто возможно, суд может принять решение защитить права американцев по Первой и Четвертой поправке.
Если правительство откажется защищать ваши права, гарантированные Четвертой поправкой, не ожидайте, что оно защитит ваши права по Первой. Если упразднится одна, с ней пойдет и вторая.
Источник: The American Conservative
Автор: DAN KING
